Алексей Иванов: Консенсус между антимонопольными ведомствами стран БРИКС повысил нашу переговорную силу

Алексей Иванов: Консенсус между антимонопольными ведомствами стран БРИКС повысил нашу переговорную силу
24.01.2022 1032

В конце декабря 2021 года в Высшей школе экономики на базе Международного центра конкурентного права и политики БРИКС состоялось заседание Рабочих групп антимонопольных ведомств стран БРИКС по развитию конкуренции на продовольственных и фармацевтических рынках. Почему объединение БРИКС становится новым драйвером развития антимонопольной политики в глобальном масштабе и какова здесь роль Международного центра конкурентного права и политики БРИКС, работающего в НИУ ВШЭ, рассказал директор центра Алексей Иванов в интервью “Российской газете”.

Алексей Юрьевич, какова роль конкуренции в развитии глобальных рынков?

Алексей Иванов: Без здоровой конкурентной борьбы рыночная экономика выдыхается, теряет энергию. А происходит это, как правило, из-за концентрации рыночной власти "в одних руках" - будь это результатом сговоров или иной монополизации рынков. Эта власть позволяет привилегированным участникам рынка действовать уже не в конкурентной, а в монополистической логике, паразитируя на потребителях и прочих участниках экономических отношений. Монополизм - частая болезнь капиталистической системы. Он приводит к тому, что сигнальная система рынка и его механизмы, отвечающие за повышение эффективности производства и распределения благ, буксуют и тормозятся. А значит, она хуже работает с ограниченными ресурсами, хуже удовлетворяет потребности и желания людей. Парадокс в том, что монополии - это тоже естественный, хотя и нежеланный, результат работы капиталистической системы - она их порождает постоянно и, можно сказать, неизбежно. Это хорошо поняли в ключевых капиталистических странах еще в начале ХХ-го века в период активной индустриализации и вызванного ею бурного экономического роста. В качестве лекарства от развития монополизма стали принимать специальные законы и выстраивать многоаспектную правовую защиту конкуренции - своего рода иммунитет от монополизации рынка.

Работают ли эти "защитные" законы?

Алексей Иванов: Антимонопольные законы очень хорошо себя проявили в странах "капиталистического ядра" и стали неотъемлемым элементом дизайна рыночных институтов во всем мире. С начала 1990-х годов число стран, принявших антимонопольные законы, выросло более чем в пять раз - теперь развивать рыночную экономику без должной иммунизации от монополистических проявлений уже не принято.

Однако важнейшая часть глобальной капиталистической системы парадоксальным образом выпала из-под этой иммунной защиты. Несмотря на широкое распространение антимонопольных законов по странам мира в последние 30 лет, на уровне глобального рынка мир остается без антимонопольной защиты. Ни в рамках Организации Объединенных Наций, ни во Всемирной торговой организации (ВТО) не создано эффективных правовых механизмов защиты конкуренции в глобальном масштабе. Этим правовой режим защиты конкуренции сильно отличается, например, от глобальных режимов охраны интеллектуальной собственности или свободы торговли и поощрения инвестиций, которые поддерживаются обязательными международными договорами, лежащими в основе той же ВТО, Всемирной организации интеллектуальной собственности и т.д. Можно сказать, что либерализация мировой торговли и в целом глобализация экономики в последние десятилетия аномальным образом шла без должной иммунизации от проявлений монополизма. Возможно, в этом и состоит одна из причин разбалансированности глобальной экономики сегодня. Согласно недавним отчетам ЮНКТАД и ряда других авторитетных организаций, мировая экономика достигла самого высокого уровня концентрации капитала со времен Великой депрессии 1920-х годов. А мы хорошо помним, к каким социальным катастрофам привели подобные дисбалансы в те годы, однако мало что делаем, чтобы сбалансировать мировую экономику, пока это уже не окажется слишком поздно.

Разве в организациях, регулирующих мировую экономику, этого не знают?

Алексей Иванов: Нет, нельзя сказать, что архитекторы современной системы регулирования мировой экономики этого не понимают. Изначально в дизайне ВТО содержалось универсальное соглашение о защите конкуренции в глобальной экономике, подобное Соглашению ТРИПС, которым введены единые для всех стран-членов ВТО стандарты охраны интеллектуальной собственности. Подобные единые стандарты защиты конкуренции на мировом уровне вполне могли бы сбалансировать процессы глобализации, подобно тому, как промышленный рост в США в начале ХХ-го века был сбалансирован антимонопольным законодательством. Однако в ходе Уругвайского раунда торговых переговоров в 1994 году это соглашение было исключено из архитектуры ВТО. Кстати, прообраз ВТО - Международная торговая организация (МТО), созданная в 1948 году как часть ООН, в своем уставе содержала детальное регулирование различных форм монополистической деятельности, которые запрещались на глобальном уровне. К сожалению, МТО так и не заработала из-за начавшейся "холодной войны" и обострения отношений между экономическими блоками.

Отсутствие международного правового режима защиты конкуренции открывает большой простор для монополизма именно на глобальном уровне. Многие страны, включая США, до сих пор часто сквозь пальцы смотрят на монополистическую деятельность своих компаний на глобальном уровне. Это создает определенные перекосы в мировой экономике, когда откровенно неприглядные практики, запрещенные на национальном уровне, становятся нормой в международной торговле.

Как можно изменить эту ситуацию и возможно ли это сейчас?

Алексей Иванов: Идеальным решением проблемы было бы принятие международного соглашения о защите конкуренции, как это было задумано в рамках МТО и сделано в отношении охраны интеллектуальной собственности, например. Но вероятность такого развития событий невысока, во-первых, из-за низкой функциональности ключевых международных организаций сегодня - ни в ООН, ни в ВТО невозможно достигнуть консенсуса и по более острым проблемам, а во-вторых, из-за отсутствия заинтересованности США в переносе регуляторных полномочий в этой сфере на уровень международных организаций. США это просто невыгодно, особенно в технологической сфере.

Иным возможным решением проблемы является выработка правил защиты конкуренции на глобальных рынках, которые носили бы не универсальный характер, но охватывали значительный круг стран, тем самым формируя критическую массу поддержки соответствующих правил поведения для глобального бизнеса и тем самым делая их стандартом добросовестной экономической деятельности на международном уровне de facto. Но США и ЕС уже сложили соответствующие механизмы кооперации - прежде всего, в рамках Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), выросшей из т.н. "плана Маршалла" по послевоенной реконструкции Европы, а также разных форм двустороннего сотрудничества. И страны за рамками этого "капиталистического ядра", в основном, исключены из этих форматов сотрудничества или участвуют в них лишь на правах наблюдателей. Как результат, выработка правил добросовестной конкуренции для глобального бизнеса редко учитывает интересы стран за рамками тесного сообщества развитых экономик. Нехватка более инклюзивных форматов выработки и согласования правил конкуренции на глобальном уровне очевидна. Именно поэтому трудно переоценить значимость кооперации стран БРИКС в антимонопольной сфере.

Полный текст интервью

продовольственные рынки  цифровые рынки  фармацевтические рынки 

Поделиться с друзьями